Ярко-алое - Страница 126

126

Тимур выпущенной под давлением пробкой влетел в расположенную над уровнем земли башню. Спрыгнул на пол, перехватил пошатнувшуюся жену, прежде чем она успела упасть. Кими несколько затравленно оглядела ряды легких, кажущихся игрушечными машин. Красноречиво посмотрела на гордого собой супруга.

Тимур безошибочно выбрал одного из летунов, на первый взгляд ничем от прочих не отличающегося. Снял защитную оболочку. Узор из полированных пересекающихся планок блеснул, призывно и многообещающе.

Штурмовой катер это, конечно, дорого и сердито. Но тэнгу-с-два кто-то сможет выследить Неко на милом сердцу его легком планере.

— Позвольте. — Тимур приподнял Кимико, точно ребенка, устроил в перекрестье, которое с натяжкой можно было назвать «пассажирским местом». — Садитесь вот сюда, госпожа моя. Теперь подайтесь вперед. Чувствуете сопротивление воздуха? Обопритесь на него. Отрегулируйте температурный кокон, вам же холодно.

— Господин Канеко…

Она замолкла. Видно было, что, по крайней мере в физическом мире, высокородной госпоже было бы спокойнее лететь на чем-то… на чем-то более ощутимом, нежели деревянное кружево!

— Дизайн этих машин совершенствовали столетиями. — Тимур коснулся одетой в некогда белый носок ступни, указывая, куда нужно ставить ногу. — Мне доводилось парить на них сутками. Использовать и в реальности и как опору для прыжка в Сеть.

Он отступил, готовясь занять место пилота. Дернулся, разворачиваясь, когда услышал за спиной шорох.

Самурай, вынырнувший из-за угла, замер всего в паре метров. Как и Тимур, мысленно проклял зависшую систему наблюдения. Немолодой плотный мужчина, без шлема, но с тонкой полоской кислородной маски у носа. Рефлексы военного сословия сработали раньше разума, игольник смотрел прямо в грудь беглецам.

«Стефан все же догадался послать кого-то проверить планеры», — отстраненно подумал Тимур. Пальцы в перчатке чуть дрогнули, готовясь к последнему, возможно, самоубийственному взмаху.

Господин советник плавно, на расслабленных ногах сместил вес в сторону. Дуло повернулось вслед за ним, оставляя Кими вне поля обстрела. Но хотя оружие противника продолжало контролировать наиболее опасную из целей, взгляд самурая еще какую-то долю мгновения оставался прикован к высокородной госпоже. Аналитическое приложение выдало схему микродвижений зрачка, показывая, на каких акцентах строилось восприятие ее образа: синяк, глаза, контур лица, губы, грудь, рука, раны на запястьях, синяк, глаза. Внимание: напряжение лицевых мышц и едва заметный со стороны неконтролируемый тик верхнего века свидетельствует о сильной эмоциональной реакции. Отмечен выброс адреналина. Возможно проявление немотивированной агрессии.

Тимур начал медленно, в такт дыханию поднимать правую руку.

— Господин советник, — хрипло заговорил самурай. — Во время нашей последней встречи я невольно нанес вам оскорбление. Позвольте принести извинения за непродуманные и неумные слова.

В фокусе боевого режима непозволительная роскошь — обращать внимание на то, что вполне может оказаться отвлекающим или провоцирующим приемом. Тем не менее внутренний аналитик мгновенно выдал ответ на незаданный вопрос. С приложением личного дела противника и записью последнего их разговора. Где-то за пределами движения окованной перчаткой руки мелькнуло изумление: ками светлые, да это же Такэда! В реальности воин оказался лет на двадцать старше, чем можно было дать рабочей его аватаре.

Впрочем, давнее знакомство ничего не меняло. По крайней мере, таков был вывод Тимура.

Абсолютно ошибочный.

Облаченный в доспехи самурай сделал то, что заставило аналитическую программу лишь обескураженно пискнуть. Он спрятал игольник в кобуру — естественным, слитным движением. Точно не понимая, как близко в этот момент подошел к потере головы (в самом буквальном смысле). Поклонился Кимико. А потом отдал честь напряженному, точно натянутая над безумием струна, супругу ее.

Честь. Тимуру. От благородного воина, годящегося ободранному всклокоченному штатскому если не в деды, то уж точно — в отцы. Да что тут вообще происходит?

Такэда же, как ни в чем не бывало, развернулся и направился к выходу со стартовой площадки. По Сети пронеслось сообщение: «Пятый пост. Следов нарушителей не обнаружено. Продолжаю обход».

Да ками ж ради… Отчаявшись понять воинское сословие, их так называемую честь, их не объяснимые логикой выходки и недоступные нормальному человеку фанаберии, Тимур медленно сжал пальцы в перчатках.

Приказал себе сосредоточиться на деле.

Вскочил, подтянулся, почти лег на горизонтальную ось планера.

Короткая команда — и потолок распахнулся, открывая сияюще-алые небеса.

Узор из скрещенных планок и тонких мембран под ним вздрогнул. Точно живое существо вздохнул, приподнялся. Медленно расправились на удивление длинные и при этом пугающе хрупкие крылья.

Планер плавно припал к земле, напрягся. А потом рванулся ввысь, оттолкнул жадную землю, упал в ослепительно-красное. Тимур обнаружил, что смеется навстречу ветру, сам не зная, от облегчения это или же от рождающегося в душе нового вызова врагам. Подался назад, опустил тело на мягкие крепления, повозился, устраиваясь. Ладони легли на отполированные тысячами прикосновений перекладины.

Силовое поле, порождаемое машиной, расширилось. Вытянулось на несколько метров вперед. В пределах этого невидимого взгляду пространства молекулы воздуха попадали в полную зависимость от воли пилота. Ветра вокруг планера дули именно с такой силой и в том направлении, которое требовалось для выполнения маневра. Плотность, температура, давление — все подчинялось одной цели: той, что указал Тимур. Вне зачарованного круга атмосферные явления как ни в чем не бывало возвращались в естественное свое состояние. Никаких нарушений гравитационного рисунка, никаких турбулентных следов. Ни намека на энергетические выбросы. Найти спрятавшийся в облаках планер, даже если он не использовал режима маскировки, было отнюдь не тривиальной задачей.

126