Ярко-алое - Страница 65

Прислушавшись, Тимур понял, что происходящее напоминает очень вежливый и очень велеречивый аукцион.

«Несомненный шедевр?» — спросил он по внутренней рабочей сети.

«Хана была посредником навигаторов при обсуждении моего последнего заказа, — ответила супруга, приложив к посланию знакомый ему образ полыхающего вулканами острова. — Ей верят, когда речь идет об оценке качества работы. Теперь у гильдий есть еще несколько предложений».

«?»

«Я думаю», — туманно ответила Кимико и закрыла канал. Тимур, уловив намек, отправился искать, с кем бы поделиться стремительно мрачнеющим настроением.

Взгляд упал на задумчиво изучающую собравшихся Ватари Милаву.

— Сударыня, — он улыбнулся, одобряя непривычную, открывающую шею прическу, — не удостоите ли танцем загрузившего вашего мужа работой негодяя?

— Какая женщина может устоять перед таким предложением? — улыбнулась Мила. — Негодяй, вы можете считать этот танец своим!

Знакомый стан был напряжен под его ладонью, раскосые монгольские глаза обращались то в одну сторону, то в другую, продолжая тревожно сканировать помещение.

— Ты тоже это чувствуешь, — тихо уронил Тимур, ощущая, как его собственное беспокойство усиливается, резонируя с нарастающей в женщине паникой.

— Что-то случится, — сжала губы Мила. — Что-то готовится. Но я не могу понять…

— Я тоже.

Взгляды встретились, знакомо и безмолвно согласились друг с другом. Да, что-то готовится. Да, они ничего не могут поделать. Только быть начеку.

«Желтая тревога, — передал Тимур по внутренней связи. — Общая готовность».

«Советник, что?..» — всполошился Такахаси.

Стефан слишком часто бывал с ними в переделках, чтобы отвлекать вопросами. Он просто свернул текущий поиск информации и начал пробираться к ротонде, попутно тестируя систему безопасности.

Тимур еще раз огляделся. И понял, что не видит ни Ари, ни так всполошившего всех крылатого змея. Ками исчезли.

Кимико вдруг вскинула голову: «Госпо…»

Голос потонул в раздавшемся снаружи грохоте. Почти одновременно разлетелось тысячью осколков расположенное над галереей круглое окно.

Что-то тонкое и серебряное, стремительное как рыбка юркнуло внутрь. Скользнуло вправо, влево, метнулось к спешащему навстречу лакею, выполнявшему, судя по всему, также функции охранной программы. Молниеносно избежав захвата, «рыбка» рванулась ему за спину, вбок, вверх, впилась в затылок, шею, в код. Облаченный в ливрею закричал, точно смертельно раненный человек. Упал, содрогаясь в конвульсиях.

— Вирусы! К оружию! Атака вирусов! — Рев Кохаку сотряс помещение.

Визг и крики потонули в стекольном звоне — огромные дворцовые окна лопались одно за другим, открывая путь десяткам, а затем и сотням серебряных молний. Завыли сирены, безмятежный женский голос предлагал всем не паниковать, оставаться на своих местах, ни в коем случае не пытаться инициировать аварийный выход из Паутины. Над окнами вспыхивали огненные занавеси антивирусной защиты — поздно, слишком поздно.

Тимур сам не помнил, как он начал движение. Отвлекшись на мгновение от сбора информации, советник обнаружил, что бежит к распахнутым на террасу дверям. Несется сломя голову в боевой аватаре, в полной антивирусной броне, с тяжелым гибким щитом, привычно оттягивающим руку.

Первую атаку он принял на щит, вытягивая его до потолка и одновременно увеличивая отталкивающую силу. Рука онемела от силы удара, совершенно несоразмерной миниатюрности «рыбки». Но тварь отлетела прочь и тут же оказалась пришпиленной вылетевшей из-за спины стрелой. Почти одновременно Тимур развернул огненный хлыст и снял прямо из воздуха еще двух гадин. Четвертая увязла в щите, пятую достали стрелой, шестую отбросило на полыхающую белым жаром занавесь.

Тут наконец подоспел Стефан. Встал справа, приставил к его щиту еще один. Затем между ними вклинился незнакомый самурай, слева подбежали еще и еще, создавая гибкую злую стену между ворвавшейся смертью и визжащими за спиной штатскими. Тимур узнал генерала Сакамото, Иштвана, еще кого-то из Корпуса.

Молодой самурай, так и не натянувший боевую аватару и вставший в строй прямо в парадном одеянии, на мгновение опустил щит, чтобы единым ударом клинка рассечь три серебряные нити. Четвертая чуть было не впилась ему в живот, но стоящий рядом Стефан резко выбросил свою защиту влево, прикрывая болвана и открываясь сам. Тимур едва успел ударить хлыстом, спасая шкуру друга от неизбежного прогрызания.

Вот именно поэтому молодой Канеко терпеть не мог подобных схваток и подобной тактики. Он не прижился ни в армии, ни в Корпусе, ни даже в дружине Ватари. Проблема работы в команде заключается в том, что приходится порой подставляться, рискуя собой в интересах если не общего дела, то товарищей по этой самой команде. Как Тимур ни ломал голову, он не научился входить во внутреннее состояние, в котором жизнь нарывающегося исключительно по собственной дурости идиота становится дороже твоей собственной.

А без этого, увы, можно быть лишь гордым героем-одиночкой.

— Щиты — равняй! — сержантским голосом рявкнул Стефан. — Вперед — шаг!

Они дружно шагнули вперед, оттесняя серебряных тварей по направлению к сомкнувшимся над проходом занавесям.

— Шаг. Шаг. Щиты — держать! Держать, я кому сказал. Совсем без войны обленились? Шаг!

«Рыбки», на удивление точно оценив обстановку (вирус с функцией коллективного интеллекта или управляемый извне?), слаженно отступили.

Перевести дыхание или подумать Тимур не успел. Фигуры, только что сломанными куклами лежавшие на ступенях, стремительными, бескостными бестиями рванулись вперед. Прямо с пола — в прыжке — на тех, кто подошел к ним слишком близко.